Жан Ванье - Жан Ванье Община — место прощения и праздника
«Одиночество и община взаимно дополняют и принадлежат друг другу; они нужны друг другу как центр и окружность одного и того же круга. Одиночество без общины ведёт к чувству одиночества и отчаяния, община без уединённости к пустоте слов и эмоций…»
Общинная жизнь во всей своей сложности включает в себя внутреннюю позицию, которая не должна слишком быстро закосневать, несмотря на то, что и одни, и другие ищут компромиссов для прекращения роста. Это позиция младенца, всецело доверяющего, знающего, что он лишь малюсенькая часть вселенной, и что там, где он находится, он призван жить в даре и самоотдаче. Эта позиция — полное доверие Богу, поиск каждый момент Его воли, Его желания. Когда человек теряет сердце ребёнка, которое пытается быть орудием мира и единства между людьми, он лишается мужества или хочет попытаться быть кем–то. В обоих случаях община разрушается.
Это сердце ребёнка, чем питать его? Это основной вопрос для каждого человека, живущего в общине. Любовь питается только любовью. Нельзя научиться любить иначе, как любя. Поскольку рак эгоизма поселяется в нас, он тут же распространяется благодаря своей ежедневной деятельности. Когда любовь начинает возрастать, любовь, являющаяся жертвой, даром, общением, она проникает в язык, жесты и плоть.
Это сердце питается в той мере, в какой остаётся верной сердцу Бога. Молитва не что иное как младенец, остающийся в руках Своего Отца, пребывающий там, говорящий «да».
Это сердце питается в той мере, в какой остаётся верным коллективному сознанию общины, её структурам, и постоянно говорит терпеливое и любящее «да» общине.
13. Стать хлебом
Некоторые, видя пищу только на своём столе, не желают стать хлебом для других. Они полагают, что только их слово, их улыбка, их существо, их молитва могут питать других и возвращать им надежду.
Иные, наоборот, обнаруживают, что их пища — самоотдача, начиная с пустой корзины! Это чудо умножения хлебов. «Господи, сделай, чтобы я искал не столько своего утешения, сколько сам давал утешение». Иногда я удивляюсь, обнаруживая, что, чувствуя себя в глубине своего «я» опустошённым, я способен произнести слово, которое питает, или что, будучи обеспокоен, я могу сообщить мир. Только Бог может совершать подобные чудеса.
Иногда я встречаю людей агрессивных по отношению к своим общинам. Они осуждают её за посредственность. «Община не достаточно питает: она не даёт мне того, в чём я нуждаюсь». Мы подобны детям, которые за всё осуждают родителей. Им недостаёт зрелости, внутренней свободы и, прежде всего, доверия к самим себе, Иисусу и свои братьям и сёстрам. Они хотели бы банкет с определённым списком кушаний и отвергают крошки, которые даются им каждое мгновение. Их идеал, их идеи касательно духовной пищи, о которой они говорят, что нуждаются в ней, препятствуют им видеть и есть пищу, которую Бог даёт им в обстоятельствах каждого дня. Они так и не приходят к принятию хлеба, который бедный, брат, сестра предлагают им взглядом, дружбой или словом. В начале община может быть питающей матерью, но со временем каждый должен обнаружить собственную пищу в тысяче обстоятельствах общинной жизни. Это может быть сила, данная Богом, идущая на помощь его слабости и его неуверенности для того, чтобы помочь ему принять раны своего одиночества, свой крик отчаяния. Община никогда не может утолить это отчаяние; оно присуще человеческой природе. Но она может помочь нам принять его, напомнить, что Бог отвечает на наши вопли и что мы не одни.
Слово стало плотью и живёт среди нас (Ин. 1: 14).
Не бойся, Я с тобой (Исайя 43: 5).
Жить в общине — означает также учиться в одиночестве идти в пустыню, ночью и плача, возлагая надежду свою на Бога, Отца нашего.
Когда мы потеряли начальное видение общины, когда мы отдалились от критерия верности, мы можем есть, есть духовные реальности, иметь огромный духовный голод, не насыщаясь. Нужно обратиться, вернуться как младенец, вновь обрести свой начальный призыв и призыв общины. Когда мы начинаем сомневаться в этом призыве, это сомнение распространяется как рак, способный подточить основания здания. Нужно уметь питать наше доверие к этому призванию.
14. Общинная молитва и Евхаристия
Молитва в общине — важное подкрепление. Община, которая вместе молится, которая входит в молчание и поклоняется, зарубцовывает свои раны под действием Святого Духа. Крик, изливающийся из общины, Бог слушает особым образом. Когда мы вместе просим у Бога дара, благодати, Бог слушает и нас удовлетворяет. Если Иисус сказал нам, что всё то, о чём бы мы ни попросили Отца во имя Его, будет нам дано, то тем более это справедливо, когда просит вся община. Мне кажется, что в «Ковчеге» мы недостаточно прибегаем к этому вопросу. Может быть, мы ещё не достаточно простые, ещё не совсем дети. Иногда в спонтанных общинных молитвах мы скорее обеспокоены. Жаль, что не в достаточной мере используются красивейшие тексты Церкви, что не познаётся лучше Святое Писание. Справедливо, что иногда немного чёрствый текст приедается, если мы используем его постоянно. Но и спонтанность может потерять вкус. Нужно найти гармонию между текстами, которые даёт нам традиция, и спонтанной молитвой, проистекающей из глубин сердца.
Часто община не вопиёт больше к Богу, потому что не слышит больше воплей бедных. Она удовлетворена самой собой; она нашла свой образ жизни, дающий ей уверенность. Ведь именно тогда, когда видишь отчаяние, нищету собственного народа, когда видишь его притеснения и страдания, когда видишь его голод и чувствуешь собственную неспособность помочь, настойчиво вопиёшь о помощи к Отцу: «Господи, ты не может отвернуть ухо твоё от воплей народа твоего, услышь молитву нашу». Когда община вошла в Завет с бедными, их крик становится её криком.
Община должна быть знаком Воскресения. Но разделённая община, в которой каждый ищет своих интересов, озабоченный единственно их удовлетворением и своим личным проектом, без нежности к другому, — это антисвидетельство. Все обиды, огорчения, печали, соперничество, разделения, все отказы протянуть руку врагу, вся критика, вылитая за его спиной, вся эта куча плевел и неверности дару общины глубоко вредят её настоящему росту в любви. Она открывает все эти головешки греха, все силы зла, всегда пребывающие в его сердце, готовые воспламениться. Иногда важно, чтобы община осознавала всю свою неверность. Покаянные церемонии в присутствии священника, если их хорошо подготовили, могут быть важными моментами: члены общины, осознавая обращённый к ним призыв к единству и одновременно свой грех, просят прощения у Бога и у других. Именно этот момент благодати объединяет сердца.
Одно из подкреплений, создающее связь между общинной и личной пищей, потому что оно и одно и другое одновременно, это Евхаристия. Евхаристия — это служение, общинный праздник по преимуществу, потому что позволяет нам пережить тайну Иисуса, дающего за нас Свою жизнь. Это место благодарения всей общины. Именно поэтому после освящения священник говорит: «Когда мы напитаемся Его телом и Его Кровью и утешимся Святым Духом, да даст Он нам быть единым телом и единым духом во Христе». Здесь достигается сердце тайны общины.
Но это также интимный момент, когда каждый из нас преображается личной встречей с Иисусом:
Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь пребывает во Мне, и Я в нём (Ин: 6, 56).
В момент пресуществления священник говорит слова Иисуса:
Вот тело Моё, за вас ломимое, ешьте от Него все
(Мф: 26, 26).
Слово «за вас ломимое» производит на меня огромное впечатление. Только тогда, кода человек вкусил от этого тела, он может «преломить» себя за других. Только Бог может придумать такое.
Глава V. ВЛАСТЬ и другие дары
1.Власть
Мы можем понять роль власти в общине только в том случае, если смотрим на неё как на один из даров или служений среди множества других, необходимых для создания общины. Конечно, она очень важна, потому что становление общины в значительной мере зависит от того способа, каким власть осуществляется. Но очень часто на власть смотрят как на единственный дар. Руководитель в общине не вбирает в себя всё; его роль, напротив, состоит в помощи каждому члену общины быть самим собой и использовать свои собственные дары на благо всех. Община может быть гармонично единым телом в одной и той же жизни, «единым сердцем, единой душой, единым духом» только если каждый живёт полной жизнью. Если видна только схема хозяин — рабочий, офицер — солдат, руководитель — исполнитель, то нельзя понять, чем же община на самом деле является.
Говоря на этих страницах о власти, я не говорю исключительно о «главном руководителе» общины, но о каждом, кто обладает властью над кем бы то ни было. В «Ковчеге» есть ответственные за мастерскую, за дом, за бригады садовников; в администрации, на кухне и в приёмной есть свой ответственный, который помогает работать другим. Каждый должен научиться использовать власть по–христиански и в согласии с общиной жизнью.
